Сколько хобби у государственного судебного эксперта-компьютеротехника УГКСЭ по Гродненской области Валерия Расюкевича – по пальцам не перечесть! Он собирает макеты кораблей, пишет картины, выращивает перцы, занимается аквариумистикой… Газетной полосы мало, чтобы рассказать обо всех его увлечениях! Поэтому для повествования Валерий Павлович выбрал одно – резьбу по дереву, к которой прикипел душой еще в детстве.
– Предпочитаю мелкую пластику, – начинает свой рассказ В.Расюкевич, показывая маленькие фигурки: сову, черепашку, человечков, вырезанных с ювелирным мастерством. «Нэцкэ», – сказали бы многие, но это не совсем так. Как поясняет мой собеседник, в нэцкэ обязательно должно присутствовать сквозное отверстие для шнурка, ведь это брелок, который японцы носили на поясе кимоно, а фигурки, предназначенные для украшения интерьера, называются окимоно.
– В нашем роду все мужчины “рукастые”, – продолжает Валерий. – Дедушка Владимир Васильевич прошел войну от Беларуси до Кенигсберга, имел около десятка боевых наград, в числе которых орден Красного Знамени, а еще он был очень образованным человеком и мастером на все руки. Сколько себя помню, в нашей семье поддерживался крестьянский уклад жизни. В домашнем обиходе постоянно использовались различные предметы из дерева, большинство из которых дед сделал своими руками. Жил он в поселке Кореличи, имел участок – 34 сотки, сам посадил большой сад. Всё мое детство прошло в этом саду, а любимыми игрушками были куски дерева. Уже будучи на пенсии, дедушка работал на пилораме, приносил интересные обрезки, сучки, показывал, что и как из них можно сделать. В первом классе у меня появился набор инструментов – маленький деревянный чемоданчик, который позволил многое создавать своими руками. Мастерил тележки, кораблики, домики, скворечники. Главное, что мне никогда никто не запрещал работать с деревом: и отец, и дедушка, наоборот, показывали, как это делать безопасно. А в 1980-м на экраны вышел замечательный детективный фильм “Каникулы Кроша”, в котором сюжет крутится вокруг нэцкэ. Мне было интересно, что это такое, стал искать литературу, попробовал вырезать. Вживую фигурки в первый раз увидел в Эрмитаже. Еще помню, в года три-четыре мне подарили мешочек из ткани, в котором находились маленькие деревянные игрушки, пахнущие деревом и лаком. Нужно было руку в этот мешочек засунуть и на ощупь определить, что это. Замечательная игра! Может, оттуда и тяга к миниатюре».
Свою последнюю серию окимоно, которой дал название «Человеческие пороки», Валерий Павлович начал вырезать лет пять назад. В образах человечков можно разглядеть жадность, злобу, обжорство, праздность… Мой собеседник показывает кусок паркета из красного дерева. Беру в руки: тяжелый, по плотности сродни буку или дубу. Другой обрезок – айва. По сравнению с предыдущим образцом она гораздо легче, но цвет и фактура схожи. «Если вырезать, отполировать и покрыть политурой либо воском, не специалист не отличит, а если тонировочку морилкой сделать, полный эффект красного дерева», – рассказывает о тонкостях мастер.
После того как Валерий начал заниматься мелкой резьбой, стал искать материал для своих работ. Оказалось, в наших широтах растет много «диковинок». Как до, так и после революции закладывались разные парки и сады с экзотическими растениями: «У нас есть насаждения бука, туи, самшитов, кипарисов, даже амурского бархата – дальневосточного эндемика. Рано или поздно деревья заканчивают свою жизнь, и хорошо, если не в печке. Зная, что, где и когда убирают коммунальщики, можно прийти и попросить поленце-другое. Ни разу еще никто не отказал. Много всего интересного можно найти и при рубке леса. Плюс друзья, зная о моем увлечении, всякие “деревяхи” приносят».
То, что нам покажется обычным сучком, для резчика может оказаться находкой. Он демонстрирует кусочек можжевельника. Пахнет неимоверно! Валерий признаётся: дома у него очень мало самодельных вещей. Сувениры, игрушки, кулончики, брелоки тут же расходятся по знакомым. В его руках появляется шкатулка, выполненная в технике геометриче-ской резьбы: над ней мастер работал полторы недели. «То же окимоно можно сделать за два вечера, а можно и неделю провозиться. Всё зависит от того, идет образ или нет. Я Вам показал сову, а у меня в голове еще с десяток этих птиц. Как говорят художники, скульптура – это просто. Нужно лишь убрать всё лишнее из материала, и останется произведение. Еще недавно у меня была мастерская: маленькая кладовочка, но с переездом в новую квартиру другой еще не обзавелся. Если бы не это обстоятельство, порадовал бы Вас большим количеством “деревях”.
Инструмент в большинстве своем у Валерия Павловича – собственного изготовления. Стамески делаются из обломков различных слесарных инструментов, например, надфилей, есть резцы из обломков швейных игл. «Многие вещи можно вырезать только при помощи самодельных приспособлений. Так, чтобы добраться до поднутрения (частей фигурок с отрицательными углами) нужны специальные резцы для обработки труднодоступных мест», – поясняет мастер. Есть у него и специализированный инструмент, например, нож японской фирмы, который отличается тем, что долгое время не требует переточки. Он выполнен из специальной инструментальной стали, очень острой: нож в работе около года и еще ни разу не перетачивался.
А пока В.Расюкевич не обзавелся новой мастерской, работает с деревом не так часто, как хотелось бы, но планов у него уйма. Например, сделать резные шахматы, ведь много друзей и коллег увлекается этим видом спорта. К слову, товарищей по работе ему уже приходилось радовать своими произведениями. Уходившему на пенсию эксперту-автотехнику подарил скульптуру в виде деревянной руки, держащей настоящий гаечный ключ. «Хотелось бы радовать коллег чаще, но вырезать на заказ, к сожалению, не получается, – признается мастер. – Чтобы начать, нужно настроиться, поймать Музу, образ». Делится собеседник и еще одной задумкой: «Раньше наш город считался самым зеленым в Беларуси, а теперь старые насаждения убирают. В связи с этим хотел бы создать кружок юных лесоводов и попробовать увлечь молодежь озеленением: садить деревья, разбивать небольшие скверики. Надеюсь, когда-нибудь удастся воплотить это в жизнь».
Дети Валерия тоже рукодельничают: рисуют, вышивают, шьют, занимаются резьбой. Сын по специальности инженер-строитель, но для души занимается фотографией. Сам Валерий Павлович, помимо того, что режет по дереву, – садовод с большим стажем. Выращивает порядка 40 сортов яблонь, 15 сортов клубники, недавно увлекся виноградом. «Когда пришел работать в комитет, мало кто знал, что такое острый перец. Сейчас с моей подачи во многих кабинетах растут перцы. Если Вы осенью к нам придете, сможете продегустировать плоды, – повествует собеседник. Перца у него – более ста сортов: есть экземпляры с Галапагосских островов, Венесуэлы, Бразилии. Возможно, в будущем садовод передаст материал ботаническому саду. Валерий показывает стоящее на окне растение. Это мировой рекордсмен по остроте Бхут Джолокия. К слову, острота этого овоща измеряется по «шкале жгучести Сковилла», предложенной некогда американским химиком для сравнительной оценки степени жгучести разных сортов перца. Так вот по этой шкале острота Бхут Джолокия – 1,5 миллиона, в то время как обычный перчик, растущий у бабушек на дачах, где-то 25-30 тысяч единиц.
Помимо всего прочего, В.Расюкевич занимается цветоводством, кулинарией, аквариумистикой. В его кабинете живет морская креветка-доктор по имени Матильда. Свое название она получила за способность собирать и питаться паразитами, поселяющимися на теле морских рыб. Если обычно эта обитательница аквариума прячется, завидев пристальный взгляд незнакомца, то сегодня с мастерством модели позирует перед объективом моего фотоаппарата.
Еще до армии Валерий думал поступать в художественное училище, но потом связал свою жизнь с компьютерной техникой, с которой работает уже около 35 лет. Резьба по дереву стала хобби – отдушиной. «Для меня лучший отдых – смена рода занятия. Приходишь после работы уставший, садишься повырезать что-то: руки работают, а голова отдыхает. Но самое главное – мне никогда не бывает скучно. Не понимаю тех людей, которые говорят: “Пролежал два дня на диване, нечем было заняться”. У меня вечная нехватка времени. Если б было 36 часов в сутках, было бы замечательно: я бы еще что-то успел».
Ольга Махнач, «Милицейский вестник»
Фото Ольги Махнач и Андрея Ветрова
